Фу. Там пиявки.

Дим, боюсь голая задница не вдохновит Зеленого

Вика вошла в квартиру, закрыла дверь, щёлкнула выключателем. Её встретило собственное отражение в зеркале: симпатичная девушка в чёрной зимней курточке, джинсах и блестящих сапожках на небольшом каблучке, на руках — мягкие шерстяные перчатки. Кончики светлых волос выбивались из-под надетого капюшона и были немного влажными от растаявших снежинок: на улице мела противная мокрая метель — частая спутница изменчивых московских зим. Отражение Вике определённо нравилось. Настроение у неё сегодня было особенным, хотелось сделать что-то необычное. Постояв немного, словно раздумывая, она мечтательно отвела глаза в сторону и вдруг, словно на что-то решившись, сняла с плеча сумочку, вытряхнула содержимое на тумбочку. Не раздеваясь, даже не сняв капюшон, прошла в ванную. Там тоже было зеркало, и при взгляде туда Вика ощутила приятное, сладостное замирание в груди. В отличие от прихожей, здесь видеть себя одетой было довольно непривычно. Положив сумочку на пол, она прикрыла дверь и присела на край ванной. Взяла лейку душа, включила воду, проверила её температуру рукой. Перчатка стала мокрой, Вика поднесла руку к груди, сжала пальцы — по курточке потекла тонкая струйка воды, впиталась в джинсы. Девушка перенесла одну ногу через бортик, потом другую. Аккуратно смыла с сапожек остатки уличной грязи. Выключила воду — ещё не время, надо растянуть удовольствие… Встала в ванну, задёрнула шторку, закрепила душ повыше. Вот теперь пора. Прикрыв глаза, чтобы полностью отдаться ощущениям, Вика взялась за кран, повернула его… Почувствовала, как струи водыударились в капюшон, потекли по плечам, по курточке, стали стекать по одетым в перчатки пальчикам, по джинсам, как вода понемногу проникает в сапожки. Прислушиваясь к своему телу, она ощутила, как чаще бьётся сердечко, как учащается дыхание…
Постояв так минуты две, Вика сделала шаг из-под душа и открыла глаза, чтобы оценить получившийся эффект. Джинсы стали тяжёлыми и привлекательно блестящими, ещё плотнее облегая ножки, с перчаток капала вода, так ещё до конца и не высохшие кончики волос опять стали мокрыми. А ведь это, оказывается, так приятно — нарушить табу, сделать что-то «ненормальное», то, что обычно делают совсем иначе…Свитер под курточкой был ещё сухим, и, чтобы исправить это, Вика сняла капюшон, шагнула обратно под душ и вновь погрузилась в свои ощущения. Теперь струйки воды бежали по волосам, забирались под воротник, ласкали шейку, грудь, текли по ложбинке между двумя соблазнительными полушариями, щекотали животик, и, на короткое время выбравшись на свободу, забирались под ремешок джинсов, в трусики, струились по бёдрам… Когда Вика стала полностью мокрой, она закрыла сливное отверстие затычкой, сняла лейку душа, сделала воду потеплее и опустилась на дно ванной. Так,лёжа в полузабытьи, она продолжила поливать себя, другой рукой поглаживая по бёдрам, груди, иногда касаясь лица и волос мокрой перчаткой, иногда направляя струи душа между ног… Каждое прикосновение было необычным и возбуждало, мокрая ткань вела себя совсем иначе, было тепло и приятно, не существовало ничего больше, только ощущения, прикосновения, теплые, ласковые капли воды…
Когда ножки уже полностью скрылись под водой, а эйфория стала немного спадать, Вика повесила душ обратно, попыталась прислушаться к новому состоянию. Приподняла из воды ногу, наблюдая за стекающей с неё водой, потом вторую, потёрла их друг об друга. Зачерпнула рукавом курточки воду, подняла руку, наслаждаясь тем ощущением, как она стекает по рукаву внутрь, к телу, повторила это ещё раз, и ещё. Наконец отодвинула шторку, перегнулась через бортик ванной и взяла оставленную сумочку — при этом с волос и рукава на пол потекли струйки. Зачерпнула ей, подняла — ничего себе, какая тяжёлая! Поднесла сумочку к воротнику и вылила набранную воду за него — ах!.. От каждого своего движения Вика получала потрясающее наслаждение: влажная одежда ласкала тело, это так заводит — всё делать наоборот, вопреки стандартам и шаблонам.

Не настоящая. Девка фшоплена.