Сейчас отряд разыскивает Ирину Артемову (22 года) — московскую студентку, пропавшую 13 сентября (Ирина не вернулась домой после спортивных занятий в МГУ, есть версия, что ее могли похитить). На поиски девушки брошены все силы, и отряду нужна помощь новых добровольцев — для распространения ориентировок пропавшей и опроса возможных очевидцев. Телефон координатора поисков — 8 929 678-17-40.

А 13 сентября они искали 74-летнего Владимира Михайловича Захарова, который отправился в лес за грибами и не вернулся. Дедушка нашелся к ночи, и его возвращение именно в этот день, так совпало, стало лучшей памятью о 5-летней Лизе Фомкиной, которая ровно год назад ушла из дома с тетей в лес, а через несколько дней погибла там, потому что спасатели опоздали.

Добровольный поисковый отряд «Лиза Алерт» родом из тех трагических дней. Лизу могли бы спасти, если бы помощь пришла вовремя. Но пять дней ее практически никто не искал, и, только когда интернет взорвался сообщениями о пропаже, сотни людей бросились в подмосковный лес. Но опоздали. Девочку нашли погибшей.

На форуме отряда от 13 сентября кроме переписки тех, кто собирался сорваться на поиски деда и уточнял у координатора подробности, появились и эти строки: «Да, я тоже боюсь приближения даты, но не этой, а другой. Той даты, когда очень много неравнодушных людей приехали в последнюю ночь на поиски, и у каждого светилась в глазах надежда… Надежда, что успеем… Боюсь той даты, когда услышала сообщение по телефону — НАШЛИ… Той даты, когда практически выла от отчаяния, что не успели. Той даты, которая перевернула мою жизнь».

Это сообщение оставила волонтер под ником Елена Кипяток. За год на форуме на ее счету 2243 сообщения, в основном в качестве координатора, то есть в среднем 6 сообщений за день. Можете представить эту «руку на пульсе»? Как в реанимации.

То, что гибель Лизы потрясет неравнодушных людей, можно было предполагать. То, что спустя год это потрясение выльется в профессиональную работу отряда спасателей, аналогов которого государство создать по причине традиционной безответственности не удосужилось, — почти невозможно. Год «Лиза Алерт» ищет пропавших людей на добровольных началах и безвозмездно, практически всегда опережая полицию, во всяком случае на старте.

Сразу после сообщения на сайте об очередной пропаже здесь начинается активная переписка о технологии поисков, уже вечером координатор сообщит, что успели сделать. Но главным итогом, независимо от результата, станет надежда, которую получат родственники пропавшего: близкого человека ищут, причем с такой искренней и деятельной энергией и желанием помочь, которых министру Нургалиеву не добиться никакими внутриведомственными инструкциями.

Историю всех поисков можно посмотреть на форуме сайта «Лиза Алерт». Рекордное и почти равное количество просмотров тем поисков (более 30 тысяч) и сообщений на форуме вызовут два случая — пропажи шестилетнего Саши Степанова и двухлетней Алены Ломакиной.

Саша уйдет из дома в деревне Милятино Можайского района в лес. И пропадет. Запись о его поисках, очень похожая на фронтовую сводку, появится утром следующего дня.

8.00. Первые добровольцы и координаторы выехали на место.

13.00. Прочёс местности. Возбуждено разыскное дело. Уголовного пока нет.

14.00. На месте милиция, МЧС, военные. Кинологи милицейские ничего не нашли. Кромку леса чешут военные не очень тщательно. У милиции мыслей нет. Так что надо чесать лес. Перепост, ориентировки и опрос тоже актуальны.

14.30. Требуется расклейка по поселкам Руза, Тучково, Шаховская; Белорусский вокзал и по белорусскому направлению.

15.30. Новостей никаких. Никаких зацепок. Ребенок испарился.

16.00. Военные уже ушли. Ночной поиск пока в перспективе актуален. Точнее, будет видно.

16.50. Новостей нет. Нужны люди. Много. Квадры. Для прочеса леса. На всякий случай берите все фонари с собой. Возможно, поиск растянется и на ночь.

18.00. Лес с завалами, пилы нужны. Ручьи, водоемы, колодцы и прочие места проверяет МЧС.

19.00. Двадцать человек приехали. Пошли прочесывать лес по дорожкам и просекам. Пошли вдоль реки проверять берег. Собаки пошли просматривать заброшенную ферму. Есть свидетель, который видел мальчика, идущего одного, как раз в сторону фермы. Ночной поиск будет.

20.45. На ночь людей достаточно. Сбор завтра в 10.00.

21.20. Нашли следы детские в лесу. Весь народ пошел вокруг них искать.

22.00. На месте 45 человек. Пока ничего нового.

23.00. Новостей нет. Ждут, когда собаки отдохнут и пойдут к следам.

00.00. Собаки отдохнули и пошли в бой. Пока новостей больше нет.

Сашу найдут живым на четвертые сутки, когда мысль о том, что счастливый конец невозможен, станет навязчивой. Мальчишку обнаружит егерь в охотничьем домике, он будет почти без сознания лежать на полу, завернувшись от холода в целлофан. Ребенок потом расскажет, что он видел и слышал, как его ищут, но к людям не пошел, потому что очень боялся, что «мама заругает».

Спустя два месяца двухлетнюю Лизу бросятся искать с той же ожесточенной верой в победу. Ее тоже найдут: на шестые сутки, утонувшей в реке. Координатор eversummer, откликаясь на бессильное отчаяние своих друзей, напишет: «Огромное вам спасибо, не тот результат, совсем…, но я напомню, что после получения заявки, часов через 8—10 из Москвы в Смоленскую область приехало 7 машин с экипажами, из Смоленска — три… Не вините себя, друзья».

На эти часы люди оставили работу и все дела, схватили по дороге из офиса рюкзаки со снаряжением и газанули в сторону Смоленска. Пусть меня кто-нибудь убедит, что спецназ в России действует оперативнее.

Исчезнувших детей они делят на две категории: «бегунки» и «потеряшки». Ищут всех, но совершенно по разным алгоритмам, и это тоже отдельный, методом тыка обретенный опыт. На пропавшего в Зеленограде подростка подействовала листовка, которую добровольцы сотнями расклеили по городу с текстом от имени родителей: «Сынок, пожалуйста, прости нас и вернись…»

Встретиться в редакции с волонтером Ириной Воробьевой (сотрудницей «Эха Москвы») и Григорием Сергеевым — главным человеком в «Лизе Алерт», который все это с несколькими сподвижниками и придумал, получится с третьей попытки. Договориться о встрече будет не слишком просто: грибной сезон в разгаре, и все свободное время они в лесу на поисках. Они будут сидеть напротив — со следами хронического недосыпа и оттого не слишком разговорчивые.

Эта осень Грише, молодому успешному человеку, владельцу небольшого мебельного бизнеса, принесет открытие не новое, но еще более очевидное: в России потерявшийся человек — проблема его родственников. Государство чаще всего предпочтет позицию стороннего наблюдателя и только в особых случаях подключит свой ресурс.

Про грибников Гриша с досадой скажет: «Если этой осенью от гриппа умрет 5 человек, об этом напишут все газеты, а то, что только за эти выходные в подмосковных лесах пропало 10 человек, не узнает никто. Мы своими силами могли искать только двоих… Можете представить, сколько людей пропадет по всей стране?»

А вот специфика поисков пропавших людей полицией такова, что надежду на счастливый исход она уменьшает в разы. Билинг (определение местонахождения) мобильного телефона пропавшего человека можно получить, сделав запрос и только по постановлению суда. Это значит, первые и самые эффективные сутки для поиска будут безвозвратно потеряны. Григорий вспомнил, как пропала бесследно молодая женщина, милиция и родственники искали безрезультатно почти месяц. Билинг так и не был сделан, ориентировки в округе не расклеены. Когда все же «пробили» мобильный, тут же вышли на преступника, который убил женщину. Нерасторопность милиции — чудовищная норма. На пропавшего еще в мае и до сих пор не найденного 17-летнего Руслана Елисеенко ориентировка (листовка с фотографией и данными) была расклеена в округе лишь спустя 35 дней. Иная реакция — редкое исключение.

Воробьева говорит: «Несколько раз было — ищем человека, заезжаем на пост ДПС, спрашиваем, распространили ли ориентировки? А листочек лежит на столе у дежурного, которому не то что раздавать его по проезжающим машинам лень, но даже распечатать».

Год назад, когда все начиналось, они предполагали, что будут целенаправленно заниматься поиском детей, но на телефон дежурного, который круглосуточно на связи, стали звонить родственники и взрослых потерявшихся. И стало понятно, что, когда в трубке рыдающий голос спрашивает: «Что же нам делать?» — послать его по другим адресам не получится. Сегодня они включаются на всех. Правда, Григорий уточняет: «Я знаю, что на поиски ребенка сорвется значительно больше людей, чем на поиски взрослого, но я не имею права никого упрекать за это».

Полгода назад активисты «Лизы Алерт», собрав несколько сотен подписей волонтеров, обратились к Павлу Астахову, уполномоченному по правам ребенка, с просьбой помочь. Они написали: «10% из всех пропавших детей все-таки остаются в списках пропавших без вести. Ежегодно пропадает бесследно около полутора тысяч детей. То есть каждые 6 часов навсегда пропадает один ребенок. Наш печальный опыт показывает, что очень мало детей находится вовремя, в то время когда их еще можно было спасти».

Они просили Астахова подключить свой ресурс и обратиться в Госдуму с поправками в нормативно-правовые акты, которые обязали бы полицию в течение двух часов после объявления о пропаже ребенка включаться в активные поиски, чтобы через трое суток ориентировка была направлена в Интерпол, чтобы СМИ и центральные телеканалы тут же начинали размещать информацию о пропавшем ребенке… И еще они спрашивали о том, будет ли наконец создан в стране единый банк данных по пропавшим детям?

Астахов на письмо отреагировал в августе, назначив волонтерам встречу со своим помощником. Конструктивного разговора не получилось, но стало понятно, что, «разделяя обеспокоенность», г-н Астахов тем не менее включаться в проблему в ближайшее время не планирует. Сказать, что этот ответ был для них шоком, нельзя. Все-таки Павел Астахов — государственный человек, и это многое объясняет. Но есть и другие реакции.

На днях на сообщение о создании группы обеспечения поисков ответил некий Антон, коротко написав о себе: «Несколько дней назад окончил и получил диплом МГУТУ. Специальность — инженер. Факультет — технология продуктов общественного питания. Повар четвертого разряда. Максимально готовил на 1500 человек (обслуживание банкетов), но это в группе с другими поварами. Готовил один на 378 человек (армия) — завтрак, обед, ужин. В любом случае чем смогу, помогу».

В активе отряда сегодня около 70 человек. На вопрос, нужны ли люди, Ирина и Григорий ответили, что очень. Потому что искать — это не только ходить часами по бурелому, но и сутками висеть на телефоне, обзванивая больницы, морги, друзей и родственников. И даже те, кто не может активно и регулярно помогать движению, здесь нужны. У «Лизы Алерт» открыта на сайте страница «Сделай фото — спаси ребенка!» с призывом: «Всего два действия могут спасти детскую жизнь. Задача в следующем: если вы где-либо увидите беспризорников или детей у попрошаек, сфотографируйте их и отправьте фото вместе с кратким описанием, где и когда был сделан снимок. Мы рассчитываем, что это поможет родителям похищенных детей опознать их и найти».

У вас есть камера в мобильнике?

зы Поисковый отряд «Лиза Алерт» ищет всех, на кого хватает сил и ресурсов. А ресурсы ограничены, поэтому любая помощь не будет лишней. Заходите на lizaalert.org